ОЧАРОВАННАЯ ДАЛЬ

«Красноярский комсомолец», 13 ноября 1971г.

4 ноября в выставочных залах Красноярского Дома художника открылась отчетная выставка члена Союза художников СССР Николая ЛОЯ.

Искусство Лоя описаниям не поддается — нужно видеть творчество этого пленительного мастера. Десятки советских журналов печатали репродукции его работ, но несравненно большую радость испытываешь при встрече с подлинниками, каждый из которых – самобытен.

Сам Николай Павлович не склонен относить написанное к тому или иному стилю; многообразие профессиональных приемов живописи, постоянный поиск новых — вот кредо норильского пейзажиста, которому он не изменяет.

Несмотря на то, что любимый материал Лоя — масло, он не думает бросать акварель. Новый сюрприз приготовил он: необыкновенно выразительный этюд «Летний снег».

Ощущение от него можно повторить, если встать под неслышно падающий снег и смотреть на реку, на далекие баржи…

В поисках красоты художник исколесил все союзные республики, но со временем понял, что он не может уйти в один стиль и что настоящий, требовательный к себе мастер не будет размениваться на «выгодные» композиции и сюжеты.

Удивительны краски тундры. В прозрачном воздухе близкие предметы первозданно ярки, дальние — тускнеют только у горизонта. Хрупая валенками по голубому утреннему насту или прислушиваясь, как щелкают под сапогами сучья сухого валежника, он уходил писать далеко в сторону от любопытных глаз и моторного рева. Плененный последним багряным листком в припорошенных прутьях терпеливо сдувал снежинки с этюдника…

Ругал цветущую тундру и переписывал закаты после вмазанного в холст шального комара. Колдовал над красками. под вертикальными сполохами северного сиянья, пока закоченевшие пальцы еще справлялись с тюбиками.

У него почти нет картин в беспристрастно – академической манере. Романтик в жизни, он и в красках романтик, будто смотрит вдаль сквозь вуаль поэтичности. «Индустриальная симфония» — равная сновидению, но рожденная строителями. «Медеплавильный завод» — обжигаемый медным солнцем. «Новый цех» — и реальность, и мираж, высвеченный туманными высотами… Мимо них не пройдешь. Но если спросить художника, где его любимые вещи, он подведет вас к «Красной тундре» и к «Бабьему лету».

«Красная тундра» — (масло, 1969) необычна. Надо было не раз и не тысячу раз бродить по ней, чтобы осилить такую палитру. В картине нет движения нет привычных — глазу ориентиров, и только полоса близкого горизонта вверху, под самой рамой, возвращает «Красную тундру» к реальности. Она задумана как слепок с безлюдной, яркой и таинственной осени, запалившей краски под ногами. «Бабье лето» построено на тех же, новых для Лоя, принципах, что и «Красная тундра», но если полотно 1969 года сделано робко, на пробу, с затаенным дыханием, то второе — плод смелой кисти и щедрого вдохновения… «Бабье лето» написано мозаично, каплями и круглыми мазками — буйство северного лета, огнем сгорающего в нитях золотой паутины.

Он привез на выставку двести больших и малых картин, написанных гуашью, акварелями и маслом. Норильск. Диксон. Хатанга. Талнах. Новая и Северная Земли. Земля Франца-Иосифа. Дороги, годы, пейзажи и пейзажи…

Оканчивается одиннадцатый год его жизни в заполярном городе. В городе, любовь к которому трудно объяснить. Живопись поглотила житейскую расчетливость и соединила понятия своего и общего. Он создал Норильскую студию изобразительных искусств и детскую художественную школу. Сердце большого художника, как губка, впитывает черты эпохи — ни одно сердце не бьется вне времени. И творчество Н. П. Лоя взошло на тот рубеж, когда мастерство и гражданская зрелость торопит. Когда талант берет на себя смелость вернуть народу великий долг. Гранью высшего рубежа Лоя стал мощный по замыслу триптих «Норильский горизонт». Пока он представлен центральной частью — «Руда Талнаха».

Полотно поражает символичностью и масштабностью мышления. Впечатляющее, цельное и исчерпывающее по исполнению. На переднем плане кузов : огромного самосвала, загруженный рудой.

Тяжелые глыбы сверкают на изломах белесым солнцем каменистого карьера. Будто из высокой кабины такого же МАЗа, идущего следом, вы вдруг постигли ослепительный образ времени: судьбу Заполярья, Сибири, страны.

По мысли художника, справа от «Руды Талнаха» разместится картина «Талнах», слева — «Шаги». Николай Павлович никогда не рассказывает будущих полотен. Он, наверняка, станет переписывать их «по сто раз», как и предыдущую «Руду».

Эта выставка — пятьдесят четвертая на счету Лоя.

Перед открытием Николай Павлович обошел выставочные залы. Он был взволнованным, когда останавливался перед «Бабьим летом», то вдруг задумывался перед норильскими этюдами… Но я вижу его не вблизи — стоящим за мольбертом, навсегда закованным странной близостью красоты.

Ю. МАРТОВ.

#ндхш_лой
#юбилей_ндхш