В повышенной яркости красок сказывается и здоровое, оптимистическое отношение художника к окружающему его миру, его поэтическое представление о Севере.

В обычный пейзаж художник вкладывает свое чувство современности, передавая иногда удивительно тонкие состояния природы. Его пейзажи созвучны человеческим настроениям – «Белая мгла», «Комариное лето» и другие.

Север на выставленных полотнах Лоя живет интенсивной жизнью. Высоко в серо-голубое небо зимнего дня взметнулись гигантские трубы Норильской ТЭЦ. Короткие энергичные мазки кистью наполняют картину внутренней динамикой; низкий горизонт и приближение сооружений к зрителю подчеркивают их гигантский размах. Также выразительны картины «Медный завод» и «Новый цех», в которых серая громада строится художником на подчеркнутых вертикалях самых устойчивых и модных линиях современной архитектуры. Интересна и серия талнахских строек.

Привязанность и теплое чувство к своему городу проглядываются во всех работах, посвященных Норильску.

Запомнится зрителю картина «Голубая пурга». Разбушевавшись, снежными волнами она обрушилась на улицы города, засыпала их снегом; захватила все в свой бешеный поток. А высокие здания домов, завьюженные, засыпанные снегом, стоят, как сказочные крепости, и приветливо светятся огоньками окон. Здесь много жизненной правды, которая сложилась в интересный художественный образ.

В акварелях «Осенние огоньки», «Самый северный» и других с напряженным ночным колоритом сказывается каждый раз особая интимная тонкость в настроении городского пейзажа.

Подмечено художником и зеленое цветение газонов Ленинского проспекта: они смело отвоевали себе место под скупым небом севера. И, может быть, этим художник повествует о той широкой дороге, которая открывается в нашем городе всему молодому н смелому.

Картина «Неприступный рубеж», «Северные рубежи», «Мыс Челюскина», рассказывающие о самых крайних поселениях севера, интересны композиционными построениями: художник не дает растекаться пространству, ограничивает его на горизонте полосками земли, приближая этим картины к зрителю. В стальной глади воды, чуть взволнованной пробегающими барашками, в тяжело нависшем небе чувствуется напряженная тишина, настороженность далеких границ нашей страны.

В полотна Лоя вложены многолетние трудные поездки по берегам северных морей, долгие километры путешествий по арктическим ледяным полям. С большим этюдником за спиной работал он на тридцатиградусном морозе, когда стыли не только руки, но и самые морозоустойчивые растворители красок, а бывало, что промокала одежда и обувь и улетали вырванные ветром листы этюдов.

Это, возможно, и отразилось в создании впечатлительной серии полотен с кораблямн-ледоколами. В них удалось художнику передать величественную беспредельность холодных арктических пространств, их суровое безмолвие и незыблемую вечность льдов.

Но Арктика раскрыла Лою и более жизнерадостные краски — в изломах голубого льда, в седой древности скал, в фантастическом цветении земли по соседству с кромками вечных льдов. Поистине неукротим размах художника в поисках впечатлений, поражающих неожиданностью, остротой, смелостью и поэтичностью.

Вся акварельная живопись Лоя интересна своей техникой исполнения. Художником разработан свой собственный метод наложения акварели на бумагу. Им он добивается иллюзии падающего снега, морозной мглы или белесого тумана и других трудно выразимых обычными средствами тонких состояний природы.

Нельзя не остановиться еще и на романтически взволнованной серии «пылающих» пейзажей тайги и тундры. Вновь и вновь возвращаешься к полотнам «Волочанка», «Марево», «Красная осень» и просто «Осень», «Цветение кипрея», «Первый снег». В каждом этом пейзаже — свой неожиданный тональный ключ. Пылающее золото осенних крон деревьев и сдержанное многоцветие хмурых сибирских гор; сосны, горящие желтым отблеском света и богатырская симфония цветущей земли тундры.

Еще раз окидывая взглядом выставку Н. П. Лоя, хочется думать, что художник никогда не станет слепым копиистом увиденного, что его творчество будет наполнено яркими, живыми образами.

Хочется отметить не совсем удачный принцип, по которому выставлены картины. Всю акварельную живопись необходимо было бы разместить вместе, не разбивая ее полотнами масляной живописи. Возможно, что повествовательный рассказ о Севере и нарушится, но выразительность акварелей выиграет.

Вся выставка картин Николая Павловича Лоя звучит как праздничный гимн советской земле, ее Крайнему Северу, отважным советским людям, утвердившим жизнь там, где раньше не ступала нога человека.